СЛАДКИЙ АРТ-КОШМАР ФЕДОСЕЕВА

Эту картину я обожаю, но никогда не куплю. Никогда. Ни при каких условиях. Даже бесплатно. Даже если Федосеев будет меня умолять и клясться, что больше никогда «Этого» не сделает, даже если он подпишет Страшную Клятву с главным кличем :Never more! Никогда больше! —

– я не сделаю копию.

Кошмар этой картины – абсолютная невозможности войти ей в коллекционный и аукционный процесс, которые, как правило, связаны. Поэтому что их до 30 (!) копий, причём почти неоформленных, блуждающих по свету.

— Как ты мог! – Кричу я художнику, пытаясь призвать к стыду. А он –

— А кушать на что? Она моя-кормилица. Как корова. Вот у тебя была корова? — Была у бабушки. — Вот! Сколько она тебе молока дала? Вот! А эта картина — моя корова! Имею право доить свою корову!!!!

Удар ниже пояса. Говорю:

— Хорошо. Но почему хотя бы номерные не выпустить? Пусть будут номерные копии. Это конечно, не особо хранит уникальность, но номер это всё-таки даёт эффект уникальности! 

— Некогда было об этом думать.

Короче, Федосеев списывает всё на 90-е и на странный эффект этой картины: она является абсолютным фаворитом Федосеева по продажам копий. И, если вспомнить о проще, рекордсмен по заработку.

Меня коробит даже то, что я это пишу своими руками – это невозможное. Есть картина Федосеева, которое никогда не будет мной принята, подана, тем более описано. Голые тела без пардона и смысла. Омерзь сплошная. Но каждый гений имеет право периодически ходить в арт-туалет. 

Но эта вещь на грани шедевра. Я её обожаю.

Во-первых, ещё в 90-х я сформулировал для себя, что у Федосеева большое будущее именно по этой картине. Почему? Я всегда пытался понять, почему одинокий забор стал символом прочности и оптимизма? И не только в моём восприятии. В массовом. Но почему? Почему деревенский пейзаж с забором вызывает такую любовь? Я же всегда знал – любая одинокая фигура – трагична. Будь то фигура в дороге, птица в небе, Парус в океане (все помним), цветок в банке, забор на пепелище. Но откуда невероятный оптимизм, который веет от этой картины? Почему её покупают, почему она самая популярная?

Ну давайте представим, — главный герой картины – Заборчик. Можно намекнуть, что это все-таки пейзаж, где героев нет, композиция размывает персоналии. Но именно то, что этот пейзаж вырастает в символ, где есть субъект – Упрямый Забор, который как крепость держит последний бастион русского корня – деревни. Ведь он – последний из деревни, села, но он стоит как одинокая крепость последи снега и держат гордо удар зимы и – главное – воплощает красоту и девственность. Вообще возникает ощущение, что Заборчик – протест против упадка, пессимизма тем, что он как бы охраняет Девственную Чистоту вокруг. То есть Забор – это не остаток Прошлого, а начало будущего! То есть сама девственная чистота Почвы говорит: я ещё рожу! И его гордое вторжение к нам на передний план – ведь Забор прямо бросается к нам, в нашу реальность! Ну по крайней мере протягивает нам руку. Как живой!

Во-вторых, что бы ни было, но картина сделал классно – потому что он живой – он «бежит» как к вам навстречу, так и одновременно – в Горы. Ведь самая прелесть Заборчика – его длинный хвост, убегающий за пригорок, вдаль, в горы, даже в небеса. А может быть это рука, тянущая нас за горизонт?    

Но я понял главное – почему покупали эту вещь аж тридцать раз именно тогда. Эта картина — символ надежды 90-х годов. Когда все видели, что страна рушится под ударами азартных ельциноидов. Она показывала руины, остатки села, но эти остатки настолько жизнеспособные, настолько горделивые, настолько сильные, настолько зовущие, что возникала на уровне эстетического рефлекса возникла надежда. А надежда даёт силы. И мне понятно, почему эту картину массово покупали в те годы.  

Конечно, можно спорить, что мол, простой пейзаж, что тут придумывать? 

Хочу сказать так. Если бы тут не было Мысли – эта картина не разговаривала бы с покупателями. А именно массовость продаж говорит о том, что картина — говорит.

Но я её не куплю. И буду делать все, что 31 копии не появилось. Я буду подкупать Федосеева деньгами, статьями, шантажировать забвением и тем, что он будет проклят как профанатор-тиражист. Что и делаю сейчас.

Гениальное не терпит копий.