БЛАГОРОДНЫЕ РАЗБОЙНИКИ ИЕЗУИТОВ

Пересмотр – это всегда бывший недосмотр.

В программе филфака педагогического (!) института «Разбойники» Шиллера. Сразу выведем из разговора спонтанный немецкий романтизм с его «Бурей и натиском», зададимся простым вопросом, который было неприлично задавать на филфаке: что мог в 1782 в дырах по имени Марбах, затем Лорх, затем в Людвинсбурге, затем Штутгарте в двадцать лет написать будущий почти-священник?

Ещё раз: что мог написать про разбойников человек, который их ни разу не видел? Мы уже не говорим о том, что он не ограбил ни одного почтовой повозки. Выпущенный как полковой лекарь Шиллер, вообще жизни не видел. 

Далее: что мог изобразить, кроме галиматьи, человек-приживал, сын воинского рекрутёра и булочницы, который взялся изображать дом и семейные отношения аристократа Моора?

Еще раз: что мог по сути изобразить деревенский парень о замке на холме?

Правильно: свои комплексы. 

Что Шиллер и сделал.

Но есть интересное но. По стечению обстоятельств вслед за выходом «Разбойников» и славой Шиллера вдруг, внезапно, по стечению обстоятельств через несколько лет возникла … Французская революция, которая началась со странного акта – сокрушения тюрьмы Бастилии, сидельцы которой моментально стали самыми организованными и страстными крушителями своей страны. А, да, мы забыли, нам же Шиллер рассказал, что бандиты самые что ни на есть свободолюбивые, а главное – благородные (!) люди.  

Переоцененность классики требует ревизии не только в силу ходульности текстов, но и в силу тематики. Зачем нам «Разбойники» сегодня? Разъясните мне хотя бы сегодня, поскольку советская цензура в своих институтах не позволяла это сделать. Так не потому ли СССР исдох, — внедрив в себя антитела вроде Шиллера под грифом «гениально» на тему реабилитации благородного разбоя? Вы чего хотели, вводя «Разбойников» в программы филфаков пединститутов? Напоминаю, что Разбойники» шли под грифом немецкого романтизма, суть которого романтизация, читай поэтизация, кровавых героев. Здесь героем оказывается бандит.  

При этом: я спрашиваю и до сих пор не могу добиться ответа: в чем гениальность «Разбойников»? Ходули и ходули из-под пера неуча. Или тупая бинарная формула плохой Франц благородный Карл – современна?   

И я спрашиваю: зачем ты, страна, заставляешь меня изучать бандитские пьесы, их любить, поэтизировать, ещё слушать оперу на эту тему Верди. Или проснулся рефлекс самоубийства? Зачем вообще пестовать тему благородных разбойников, каковых не было никогда! Ни-ко-гда! Они придуманы. Причём давненько – ещё в английские далёкие времена – времена сочинения Робин Гуда. 

Но кто же их придумал? Кто сочинил благородных разбойников? Кто заказал пьесу молодому неизвестному автору? Сам? Умоляю, только не надо мифологии, что, мол, сам дошёл, сам опубликовал на свои деньги пьесу, которую внезапно поставили в тайной «театральной столице» Мангейме, собрали кучу ценителей театра. Это вы о чем?   

Напомню. Романтизм вышел из лона Готического Романа и готики в целом, что составляло суть католической эстетики (по определению – по названию храмовой стилистики, шпилевидность которой означала устремление вверх) и герой, который сметает все на своем пути ради высшего – отсюда. Преодоление ужаса, смерти, таинственного колдовства, крови – тоже. Эксплуатация негативного – убийства, преступления, — предательства – во имя достижения цели – отсюда. А чтобы соблазнять на эти скверности людей, их оправдывают, облагораживают. Эта иезуитская эстетика пропитала всю переворотно-революционную эстетику, стала основой троцкизма. А то, что это было время полной власти иезуитов на континенте, мы знаем. И не надо забывать, где Шиллер жил: он жил и умер в герцогстве Вюртемберге Священной Римской Империи! Еще вопросы есть? И ему в 1802 году император Священной Римской Империи Франц II присвоил дворянство. Это за что? Не за «Разбойников» ли?  

То, что недосмотрели требует пересмотра, причем с спокойным отвержением инерции пропаганды и цензуры. Напомним, что цензура не только запрещает, но и часто защищает негодное. Именно поэтому она должна быть отвержена в советском виде, когда она делала неприкасаемыми произведения из рук вон скверные. А если помимо отсутствия эстетической ценности есть явно провокационная тематика, то надо делать выводы: зачем нам немецкое г..о, если своего хватает? 

Важно здесь и привести все к точности: нет никакого немецкого романтизма, нет никаких бурь и натисков, есть готическая эстетика иезуитов, у которых конкретные цели. Начали себя плохо вести Бурбоны (в версии Капетингов) на Французском троне – нате вам « Разбойников» Шиллера. Заметим, что монархия пала, а церковная Римская система во Франции осталась.  

Вот и вся мораль о Шиллере.