КАК УЗАКАНИВАТЬ ПРОФЕССИЮ ПИСАТЕЛЯ

1.

Споры вокруг писательского сообщества имеют спекулятивный контекст. Так называемые патриоты требуют признавать за писателей только патриотов. Патриотическое – оно же законное и требует финансирования: я вот тут о любви к Родине написал – поставьте меня в финансовый план.

Но если это литературный мусор, шняга, у меня вопрос: чем отличается патриотическая литературная шняга от либерально-западной литературной шняги?

Ответ: ничем. Мусор отечественный, российский, ничем не отличается от мусора неотечественного. Более того: классная вещь, сделанная врагом, полезнее, чем дурная патриотическая шняга, которая больше дискредитирует, чем созидает. И попытки патриотов заменить профессионализм лояльностью приводит к полной деградации материала. Наконец-то государство начало понимать, что из литературного г…на культурный флаг не сошьёшь.

Первая коллизия в этом отношении у меня случилась, когда я преподавал в Ленинградском ГПИ на кафедре Отечественной литературы ХХ века. И это был роман Владимова «Верный Руслан». Было сразу понятно, что роман антисовесткий, антисталинский, но сделан он великолепно. И я сказал себе: лучше культивировать Класс и Качество, чем отечественное спекуляции, нацеленные на получение денег. Причём ставка на «Руслана» мне позволила отказаться от введения в мой учебный план гнусь Лимонова «Это я, Эдичка». В 1992 году потребовали ввести «возвращенную литературу» в учебный план. И настоял на «Верном Руслане».

Время показало, что я был прав.

Мы давно и упорно настаиваем: зарабатывать на творчестве необходимо, но не подменять его пустой политико-идейной лояльностью. Качество материала – вот основание для профессионализма.

2.

У нас проблема: до сих пор нет Закона о культуре. А почему нет? А потому что нет Закона о Художественном Производстве. Втиснуть в один Закон два предельно разных состояния – младенчество и зрелость, корень и плод – просто не получается. Законы культивации корешка и семени просто разные с Законом выращивания, снятия, хранения и обращения Плодов. Культивация зерна, чтобы он пророс, совсем не то же самое, что собирать зерно, его хранить, молотить, отдавать людям для хлеба.  Это просто разные профессии.

Любительщина должна быть на старте, с момент «посева» объявлена просто производством, которое требует тотальной стратификации – то есть перевода в профессиональный продукт и определение уровня его качества. Ведь как правило, нет предельно плохого и предельно хорошего, есть их уровни. Вот и надо упорядочивать художественное пространство.  

Иначе мы его испортим: завалим мусором любительщины, хламом пустых амбиций никчемных имен и статусов. Мне вот совершенно плевать, что Фадеев был главой Союза Писателей, когда он мастерил откровенную дрянь «Черную Металлургию»! Погоны генерала ему не помогли создать шедевр, а вот он же, неизвестный паренёк из Сибири, создал шедевр «Разгром». Напомню, что риски были во всем: идеологически — начиная с названия, — Пролеткульт трактовал его как антисоветский, кое-кто просил сменит имя начальника отряда Левинсона (рабочие не поймут) – но Фадеев отстоял свою не только Повесть, но гениальность в ней. И вопрос: зачем вообще нам писательские погоны, если из-за них погиб писатель? И получается, что писатель явление не обобщённое, а сугубо предметное – по результатам: Пушкин – Предметный Гений (перечисление шедевров) минус «Гаврилиада».   

3.

Нам говорят: ну вот, писатели могут обидеться. Почему же могут? А не плевать ли нам на них? Если меня назовут отвратительным водителем – так с чем спорить, если я ни разу не сидел за рулем и не собираюсь? Если ты не водитель – чего обижаться?

Если хочешь возразить, спасти свои младенческие творения – придумай профессиональный выход. Схитри, но в рамках.  

Мой пример. Я твёрдо знаю, что я бездарный поэт. Точнее — я не поэт. Но для набития руки, для юношеского самовыражения, которое я никогда не планировать опубличивать, писал с юности стихи, поэмы и проч. Как-то сложилась книжка. Но в поэтическом смысле — любительщина.

Но. Вдруг, озираясь по сторонам, увидев, что сегодня возносится и называется поэзией, я усоблазнился и стал вибрировать своими виршами! Позор. Но после того, как я вижу, кто тут у нас объявляются лучшими поэтами России – смотрю на свои вирши и передо мной начинают «открываться» мой поэтический талант! Жуть. Так зреет самообман! И так происходит порча литературы и литературного рынка. Меня повело! Нос попер к верху. И я понял, надо спасаться – себя спасть. Именно как профессионала.   

Если же ты хочешь спастись от своей бездарности, но точно знаешь, что зерно в твоей писанине есть, — будь точен и просто переведи написанное в другой жанр и переработай материал. Я так и делаю: перевожу вирши в другой жанр – стихотворного романа в виршах. Это просто другой жанр, где приоритетом является идея и сквозная динамическая история героя: это – роман с сюжетом на всю книгу. То есть у меня нет поэзии — есть рифмованный роман в виршах (так можно назвать техническое исполнение поэтических форм) – для вечернего чтения продвинутого интеллектуала. И так я 40 лет (!) спасаю свои поэзы – переводя их в другой жанр. А как вы хотите подтверждать титул профессионала?

Можно спросить: а зачем такие ваши труды с ощущением своей бездарности? Ответа два: 1. желание сохранить историю своей души и 2. Иметь основание для разговора с поэтами, которые всегда тычут в нос: А вы хоть сточку поэтическую написали? Так вот из стихотворного романа «ТДень» я точно могу строки предъявить. При этом мне понятно, что роман не будет иметь самостоятельного значения – он будет прочно привязан к моей биографии.  

Нам думать и не передумать,

Где пусковой крючок

Истории, и кто на самом деле умер,

Кто просто в другую дверь ушёл.

Итог: Только в Законе о художественном производстве возможно определение профессии Писателя.