ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ТРУД – В СССР НЕ ТРУД. ПРЕЦЕДЕНТ БРОДСКОГО.
(глава в книгу «Марксизм убил СССР)
Прямым подтверждением вывода, что марксистский СССР сам породил своих могильщиков в лице советской интеллигенции является история Иосифа Бродского – одного из самых известных диссидентов советского времени.
К Иосифу Бродскому я всегда относился скептически. Опыт «Перестройки» научил, что «запретный плод» не всегда сладок и за фильмами « с полки» и книгами «сам-» и «там-издата» нередко скрывалась посредственность, а то и откровенная дрянь. Когда же стихи Бродского были опубликованы и даже озвучены по телевидению, то был шок. Буду честен, я критически относился к советским порядкам, но откровенная грязь меня оскорбила[1]. С тех пор прошли десятилетия. Схлынули эмоции. Добавились знания. Мой мозг научился анализировать – то есть разделять явление на составляющие и оценивать их по отдельности. Отношение к содержанию стихов Иосифа Бродского осталось. Но отрицать их ценность как поэзии, отказывать ему в профессионализме как поэту, у меня оснований нет. Но советское государство ему в профессионализме отказало.
К 1964-му Бродский состоялся как поэт и переводчик и был официально признан в этом качестве в виде признания мэтров советской поэзии в лице Чуковского и Маршака, публикаций во всесоюзных журналах и оплате этих публикаций. В журнале «Костёр» была напечатана «Баллада о маленьком буксире», осенью 1962 года и в 1963 году в издательстве «Художественная литература» вышли несколько его переводов кубинских поэтов и поэтов Югославии, и Бродский успел подписать договоры с тем же издательством на новые переводы. Кроме того, по договору от мая 1963 года с Ленинградской студией телевидения Бродский написал сценарий для документального фильма «Баллада о маленьком буксире», одобренный и принятый к постановке.
В секретной справке, подготовленной 03.10.1964 Зав. отделом административных органов ЦК КПСС Н. Мироновым прямо говорилось: «Бродский по трудовому [курсив мой, А.Б.] договору с «Гослитиздатом» занимался переводами стихов зарубежных поэтов и по отзыву К. Чуковского и С. Маршака исполненные им переводы кубинских, польских и югославских поэтов — вполне доброкачественны. Кроме того, Бродский сотрудничал на студии телевидения и в журнале «Костер».[2].
Но официально государство завило другое:
Вот стенограмма допроса Бродского на суде 1964-го года:
Судья: Чем вы занимаетесь?
Бродский: Пишу стихи. Перевожу. Я полагаю…
Судья: Никаких «я полагаю». Стойте как следует! Не прислоняйтесь к стенам! Смотрите на суд! Отвечайте суду как следует! (Мне). Сейчас же прекратите записывать! А то — выведу из зала. (Бродскому): У вас есть постоянная работа?
Бродский: Я думал, что это постоянная работа.
Судья: Отвечайте точно!
Бродский: Я писал стихи. Я думал, что они будут напечатаны. Я полагаю…
Судья: Нас не интересует «я полагаю». Отвечайте, почему вы не работали?
Бродский: Я работал. Я писал стихи.
Судья: Нас это не интересует. Нас интересует, с каким учреждением вы были связаны.
Бродский: У меня были договоры с издательством.
Судья: У вас договоров достаточно, чтобы прокормиться? Перечислите: какие, от какого числа, на какую сумму?
Бродский: Точно не помню. Все договоры у моего адвоката.
Судья: Я спрашиваю вас.
Бродский: В Москве вышли две книги с моими переводами… (перечисляет).
Судья: Ваш трудовой стаж?
Бродский: Примерно…
Судья: Нас не интересует “примерно”!
Бродский: Пять лет.
Судья: Где вы работали?
Бродский: На заводе. В геологических партиях…
Судья: Сколько вы работали на заводе?
Бродский: Год.
Судья: Кем?
Бродский: Фрезеровщиком.
Судья: А вообще какая ваша специальность?
Бродский: Поэт. Поэт-переводчик.
Судья: А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?
Бродский: Никто. (Без вызова). А кто причислил меня к роду человеческому?
Судья: А вы учились этому?
Бродский: Чему?
Судья: Чтобы быть поэтом? Не пытались кончить Вуз, где готовят… где учат…
Бродский: Я не думал, что это дается образованием.
Судья: А чем же?
Бродский: Я думаю, это… (растерянно)… от Бога…
Судья: У вас есть ходатайства к суду?
Бродский: Я хотел бы знать, за что меня арестовали.
Судья: Это вопрос, а не ходатайство.
Бродский: Тогда у меня ходатайства нет…[3]
13 марта 1964 года на втором заседании суда Бродский был приговорён к максимально возможному по указу о «тунеядстве» наказанию — пяти годам принудительного труда в отдалённой местности.
Для тех кто не знает или подзабыл, напоминаю: Тунеядцами в СССР называли лиц «уклоняющихся от общественно полезного труда и ведущих антиобщественный паразитический образ жизни». В соответствии с п.1 Указа Президиум Верховного Совета РСФСР от 4 мая 1961 года[4], «Лица, уклоняющиеся от общественно полезного труда и ведущие антиобщественный паразитический образ жизни, проживающие в г. Москве, Московской области и г. Ленинграде, подвергались по постановлению районного (городского) народного суда выселению в специально отведенные местности на срок от двух до пяти лет с привлечением к труду по месту поселения». Что, как сказано выше, и получил Бродский.
То есть государство официально, решением суда определило Бродского как бездельника. Официально заявило, что труд поэта и переводчика «общественно-полезным трудом» не является. А теперь давайте подумаем, как отнесется любой человек, если его назовут бездельником? Особенно человек творческий, с амбициями; который уже прошел через признание своих работ как с точки зрения мнения авторитетов и публикации в солидных журналах, так и с точки зрения финансовой оплаты? Точно можно говорить, что лояльности к государству это не прибавит. Что, собственно, дальнейшая биография Бродского и подтвердила.
Но дальше – больше. Стенограмма суда через «самиздат» стала достоянием общественности. И уже тысячи других поэтов, переводчиков; за ними писателей, художников, врачей, учителей узнавали, что государством их труд трудом не признается. Помножьте это на менталитет советского интеллигента, который «самиздату» доверял больше, чем передовице «Правды», помножьте на «раскрутку» Бродского «Голосами», которым многие доверяли больше, чем «Маяку». В 1987-м году сюда добавилась Нобелевская премия по литературе. Это сейчас «нобелевка» совершенно себя дискредитировала. А в 1987-м она была пределом мечтаний для очень и очень многих советских интеллигентов. В итоге мы получили десятки тысяч думающих и говорящих советских людей, которые в 1991-м если не прямо участвовали в развале СССР, то хотя бы промолчали.
Сейчас трудно судить, как должно было поступить государство? Признать Бродского профессионалом, а поэзию трудом, но осудить за антисоветчину, и создать тем самым «мученика режима»? Или не создавать мученика-политического, но приравнять его к бомжам и пр. представителям дна общества? – как оно поступило? Пойти по первому пути, кроме соображений политических, мешали идеологические установки. По всей видимости, особо выбора-то и не было. А результат известен. Марксистский СССР, идя на поводу собственных идеологических установок, сам породил себе могильщиков.
[1] https://rustih.ru/iosif-brodskij-predstavlenie/
[2] https://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=page&num=1096
[3] https://stihi.ru/diary/passant/2015-03-04
[4] https://web.archive.org/web/20160305030157/http://uristu.com/library/sssr/usr_5681/
