МОГ ЛИ ТРОЦКИЙ ОРГАНИЗОВАТЬ ВНЕШНЕЕ ВТОРЖЕНИЕ В СССР В 1927-М?
Государственный переворот – дело сложное и трудное. Хотя бы потому, официальная власть имеет всю полноту (хотя бы формально) легальной власти и значительную часть власти реальной. Тогда как оппозиционер находится в слабой позиции, поскольку не имеет (или имеет недостаточно) легальной власти. Официальная власть, защищаясь, действует с позиции защиты не только себя, но и установленного законного порядка и поэтому многие её действия заведомо оправдываются. Оппозиционер же выступает против законного порядка, и он заведомый преступник.
Понятно, что при подготовке переворота происходит перевербовка представителей властных структур. Понятно, что во Власти, особенно в высших её эшелонах, слабых людей нет, — слабые просто не выдерживают жесткой конкуренции и отсеиваются. Тем не менее, чтобы пойти на участие в заговоре — нужно решиться. Слишком много звеньев. Слишком велика вероятность разоблачения, провокации с последующими рисками для свободы и жизни. Примеров – множество. Например, есть масса оснований полагать, что осенью 1957-го Г.К. Жуков готовил государственный переворот. Но собственно инструмент переворота – элитная школа на 2000 диверсантов, о которой знали только Жуков, Штеменко (нач. ГРУ ГШ СССР) и начальник школы генерал Мамсуров, оказалась слабым звеном. Мамсуров «проинформировал ЦК об этом незаконном действии министра», — как заявил М. А. Суслов на пленуме ЦК КПСС 28 октября 1957 года[1]. Итог известен. Штеменко был существенно понижен в звании, а Жуков — фактически пожизненно заключен под домашний арест[2]. Другой пример – ГКЧП в 1991-м. Можно по-разному оценивать действия участников ГКЧП и Б.Н. Ельцина, но факт остаётся фактом: гкчписты выступали против легального порядка, а Ельцин этот порядок защищал.
Так что если оппозиционер действительно хочет добиться успеха, то он просто обязан дождаться ситуации, когда с одной стороны законная власть ослаблена, а с другой – появляются понятные общественности претензии к ней, которые могут служить основанием для её смещения и оправданием преступления оппозиционера.
И вот тут как нельзя лучше подходит ситуация военных действий. Война – это всегда экстремальная ситуация, когда официальная власть работает в критическом режиме и ей может не хватить ресурсов на собственную безопасность. Война всегда обостряет восприятие населения, которое несет реальные потери, начиная с материальных и заканчивая потерями близких и друзей, что резко повышает его восприимчивость к призывам оппозиционеров. И у оппозиции появляется оправдание своего преступления: «Мы действуем во имя спасения Родины (Революции, Демократии – и т.д., впишите, как говорится, нужное). За примерами не нужно далеко ходить. Февральская и Октябрьская революции 1917-го года в России произошли именно на фоне затянувшейся войны. На фоне вторжения немецких войск произошла стремительная смена власти во Франции в 1940-м.
И вот здесь, нам нужно обратить внимание на события, которые советская, да и современная, историография подает либо по отдельности, либо вообще умалчивая о части из них.
1927-й год. Для тех, кто занимается политической историей СССР – это год жестокого противостояния сторонников ортодоксального марксизма («Объединённой оппозиции» — во главе с Троцким, Каменевым Зиновьевым) и сторонников построения «социализма» в отдельно взятой стране» (во главе со Сталиным). Идеологическая битва проходила в основном в залах заседаний и на страницах печати. Последним публичным выступлением оппозиции стало участие в демонстрациях по случаю 10-летия Октябрьской революции 7 ноября 1927 года в Москве и Ленинграде. Члены Левой оппозиции вышли с собственными лозунгами: «Выполним завещание Ленина!», «Повернём огонь направо — против нэпмана, кулака и бюрократа!», «За подлинную рабочую демократию!», «Против оппортунизма, против раскола — за единство ленинской партии!», «За ленинский Центральный Комитет!», но были разогнаны сотрудниками ОГПУ и красноармейцами. Идеологическая точка была поставлена в декабре 1927 года. XV съезд партии объявил взгляды Левой оппозиции и Троцкого несовместимыми с членством в ВКП(б). Резолюция съезда «Об оппозиции» поручала ЦК и ЦКК «принять все меры идейного воздействия на рядовых членов троцкистской оппозиции с целью их убеждения при одновременном очищении партии от всех явно неисправимых элементов троцкистской оппозиции». В общей сложности перед съездом, во время него и после из партии было исключено примерно 8 тысяч оппозиционеров.
Однако параллельно с внутрипартийным идеологическим противостоянием шло противостояние внешнее, получившее название «Военная тревога 1927 года». Весной-летом произошла серия террористических актов как в СССР, так и за его пределами, направленных против советских официальных лиц (в т.ч. полпреда в Польше Войкова). Межправительственные отношения Москва – Лондон накалились до предела и 27 мая 1927 года британское правительство заявило о разрыве торговых и дипломатических отношений с СССР[3]. Правительства других стран также были раздражены подрывной деятельностью Коминтерна, дружественным их отношение к Советской России было назвать невозможно. Особенно выделялась Польша, провозгласившая своей целью своё восстановление в границах 1772-го года с соответствующими территориальными претензиями к СССР. Последствия реального боевого столкновения могли быть катастрофическими. Достаточно одного примера. Имевшиеся производственные мощности позволяли обеспечить армию патронами только на 8%[4].
То есть ситуация была на грани идеальной для переворота. Организованная, рвущаяся к власти многочисленная оппозиция внутри, и внешний конфликт, готовый вылиться в открытое столкновение с четкой перспективой военного поражения.
А вот как передает его слова Борис Бажанов: «Вы — группа бездарных бюрократов. Если станет вопрос о судьбе советской страны, если произойдет война, вы будете совершенно бессильны организовать оборону страны и добиться победы. Тогда когда враг будет в 100 километрах от Москвы, мы сделаем то, что сделал в свое время Клемансо, — мы свергнем бездарное правительство; но с той разницей, что Клемансо удовлетворился взятием власти, а мы, кроме того, расстреляем эту тупую банду ничтожных бюрократов, предавших революцию. Да, мы это сделаем. Вы тоже хотели бы расстрелять нас, но вы не смеете. А мы посмеем, так как это будет совершенно необходимым условием победы.»[5]
Здесь нужно сделать отступление и дать ответ на возможное замечание на тему точности цитирования и вообще сомнительности источника, каким является «невозвращенец» Борис Бажанов. Вообще многие работы Троцкого невозможно найти и в Интернете и в бумажном виде. Многие тексты и фразы ему приписаны, как, например, фраза о «русском народе – хворосте в костре мировой революции». Однако в нашем случае правдивость изложения Бажанова подтверждается отсылкой к этому высказыванию Сталина. В своей речи на Объединённом пленуме Цк и ЦКК 1 августа 1927-го Сталин буквально отвечает на вызов Троцкого. Лгать и подтасовывать, когда любой из партийцев (тот же Орджоникидзе, на письмо Троцкого которому от 11 июля ссылается Сталин), включая оппозиционеров может легко его изобличить, — как говорится, «себе дороже». Поэтому у нас нет сомнений если не в точности цитирования, то в смысле сказанного (или написанного) Троцким. В условиях военного поражения он намеревался сместить действующее руководство страны.
А теперь я хотел бы вспомнить слова своего преподавателя по управлению проектами: «Удачными бывают только запланированные совпадения». То есть умный организатор не ждет удачного стечения обстоятельств. Он сам создает такое стечение. Так почему бы Троцкому не организовать внешнее вторжение и на волне военного поражения резко рвануть к Власти?
Был ли Троцкий умным? – Вне всякого сомнения.
Обладал ли достаточными связями за рубежом, чтобы организовать вторжение? – Однозначно.
Обладал ли возможностями для организации «встречи» вторжения в СССР? – Еще какими!
Патриотизм Троцкого? Мог ли Троцкий допустить врагов в свою страну? – Это вы о чем? Ортодоксальный марксист: «Рабочие не имеют отечества.»[6] Этот человек мыслил мировыми категориями, что ему какая-то одна страна?!
То есть всё сходится к тому, что Троцкий и Ко в своей борьбе с линией большинства в ВКП(б) вполне могли подкрепить свои усилия внешним вторжением.
Единственное, чего не хватило Троцкому –
это умения держать свои планы при себе. Ну да это объяснимо. Журналист,
публичный политик, чья стихия – площадь, толпа в чьем восторге он купается.
Тихое незаметное плетение заговора – это не для него. Вот и сорвался. А тот,
кто по-тихому работать умел этим промахом воспользовался.
[1] Историки до сих пор спорят, случайно или неслучайно, вольно или невольно Мамсуров «проинформировал ЦК».
[2] Скорее всего, власти СССР не рискнули покарать участников событий по всей строгости в контексте прошедшего буквально год назад XX съезда КПСС и связанных с ним разоблачений-реабилитаций. Хотя внешне это выглядело как «почетная пенсия».
[3] Были восстановлены только в 1929-м.
[4] Лев Лопуховский, Борис Кавалерчик. Июнь 1941. Запрограммированное поражение. — Litres, 2019-07-25. — 876 с.
[5] http://www.famhist.ru/famhist/bajanov/000a57fb.htm#00001c51.htm
[6] Карл Маркс «Манифест Коммунистической Партии»
