МОЖНО ЛИ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЧЕРНОВИКИ И РУКОПИСИ В КАЧЕСТВЕ АРГУМЕНТОВ В ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОМ ПОЕДИНКЕ?

Прежде чем начинать разговор о черновиках и рукописях, хотел бы напомнить об основной задаче интеллектуального поединка. Это – определение качества и стратификация интеллектуального продукта. С этой позиции и будем рассматривать рукописи и черновики.

Начну с повода для написания материала. Недавно я опубликовал на своей странице в «Одноклассниках» выступление С.Н. Магнитова о причинах его участия в разработке проекта «Университет Коммунизма»[1], где он, в частности, упомянул, что свои основные доктринальные работы[2], Карл Маркс начал публиковать только через два десятилетия после публикации «Манифеста коммунистической партии», нарушив системную логику, когда сначала формируется доктрина[3], а уже потом на базе доктрины пишется манифест, а не наоборот. После этого уважаемый мною Игорь Абрашин[4] – один из самых компетентных специалистов по марксизму, ответил следующее: «.. он тупо не знает о тех же рукописях 1844 года.» Очевидно, что он имел ввиду «Экономическо-философские рукописи», написанные в 1844-м году и впервые опубликованные в 1932-м[5]. Откровенно говоря, меня несколько озадачил резкий тон высказывания обычно корректного Игоря, но речь не об этом. Оформилась проблема: Можно ли в принципиальной ситуации, каковой, в частности, является интеллектуальный поединок, ссылаться на черновик или рукопись? Каков статус рукописи или черновика как аргумента?

Начнем с аргументов в пользу использования: Если это написано и зафиксировано, значит, интеллектуальный продукт есть и доступен для восприятия, а значит, может быть использован. На этом, пожалуй, аргументы в пользу и заканчиваются.

К слову: Моя учительница математики рассказывала, что именно так поступали при рассмотрении работ на школьных олимпиадах по математике и физике. В спорных случаях жюри рассматривало и черновики, искало конструктивные версии в них. И настоятельно советовала аккуратно писать черновики.

Однако, одно дело школьная олимпиада, где, «цена вопроса» — книжка-приз победителю. И совсем другое – выпускные или вступительные экзамены. Там вопрос стоял об оценке в государственном документе – аттестате или о месте в ВУЗе, учеба в котором тогда во всех случаях оплачивалась государством. В принципиальных, увязанных на серьезные ресурсы вопросах, черновики к рассмотрению не принимались в принципе.

Теперь нужно определиться с легальным статусом черновика или рукописи. С давних времен в мире актом легализации любого научного труда автором является его официальная публикация. Важный момент – принятие автором решения о публикации. То есть, публикуя свой материал, автор официально ставит под ним свое имя, заявляя тем самым, что считает эту версию единственно правильной и готов нести ответственность за содержание материала. Бывают исключения, когда решение о публикации принимает кто-то другой, например, после смерти автора[6]. Но тогда ответственность за материал ложится и на публикатора.

Проще говоря, получается: Опубликовано – существует официально и автор (или кто-то еще) готов нести ответственность. Не опубликовано – официально не существует, автор не счел возможным нести ответственность за документ.

Теперь определим место черновика или рукописи в логике автора. Возможны два варианта:

Если черновик находится в поле развития мысли автора, то с точки зрения конечного интеллектуального продукта, он просто не интересен, как не интересно любое промежуточное явление.

Если же черновик находится вне зоны развития мысли автора, то это тупиковая ветвь, от которой автор отказался. И тогда он становится опасен, поскольку противоречит конечному продукту и создает почву для толков и разногласий.

Наконец черновик может быть намеренно использован как запасной, страховочный вариант. В критический момент дискуссии, вынимается черновик с противоположными основным выкладками и предъявляется для рассмотрения. И тогда проигрышная ситуация может смениться на колебательную. А колебания могут иметь разный выход.

Однако задача поединка – стратификация интеллектуального продукта. Здесь колебания не уместны. Поэтому подход здесь может быть только один: автор интеллектуального продукта должен изначально определиться, что он выводит в качестве Аргумента, а что отбрасывает как тупиковую ветвь. И уже на следующий поединок выйти с той версией, которую он читает окончательной.

Таким образом: Черновики, рукописи и прочие неофициальные документы должны быть исключены из рассмотрения во время интеллектуального поединка и в прочих принципиальных случаях, связанных с интеллектуальным продуктом. И рассматриваться как представляющие только историческую ценность.

Как, например, уже упомянутые выше «Экономическо-философские рукописи». У Карла Маркса было более чем достаточно времени, чтобы принять решение и опубликовать их, взять на себя ответственность за них. Однако ни Маркс, ни Энгельс при своей жизни этого не сделали. Значит место им – на музейной полке, среди прочих исторических артефактов. В принципиальных вопросах на них ссылаться нельзя.

---

[1] https://youtu.be/R7MUTsNTer0

[2] включая основной труд «Капитал»

[3] Вопрос отношения марксизма к коммунизму – тема отдельного разговора.

[4] https://ok.ru/profile/342700956981

[5] http://www.souz.info/library/marx/1844works.htm

[6] Так, например, 2-й и 3-й тома «Капитала» Маркса публиковал Энгельс.