ЮГОСЛАВСКАЯ ЛОВУШКА ДЛЯ ЖУКОВА

Был ли Жуков самостоятельной фигурой?

В последние годы вокруг личности Жукова возникает всё больше и больше вопросов.

По большому счету, его карьера шла без серьезных сбоев. До комбрига он дослужился как и большинство его ровесников-командиров. А начиная с 1938-го года, вообще круто пошла в гору. Внеочередные звания, Звезда Героя за Халхин-Гол. Переаттестация из комкора в генерала армии, в то время когда командармов переаттестовывали в генерал-лейтенанты. По итогам Великой Отечественной войны маршал Жуков стал Маршалом Советского Союза, Трижды Героем СССР, кавалером самых почетных советских и иностранных орденов. Ему досталась слава Спасителя Москвы, честь брать Берлин, принимать капитуляцию Германии, принимать Парад Победы. И после Победы он оставался на командных высотах. Да, были сбои вроде перевода с должности Главкома Сухопутных войск и замминистра Вооружённых Сил СССР на командование сначала Одесским, а потом тыловым Уральским военными округами. Ну, тогда многие маршалы командовали округами. Жуков не был расстрелян, не сидел в тюрьме, не был понижен в звании, как это произошло со многими[1]. По меркам того времени и тогдашнего уголовного кодекса Жуков отделался «щелчком по носу». После смерти Сталина он вернулся в Москву, чтобы занять должность Министра Обороны СССР. В декабре 1956-го он стал четырежды Героем Советского Союза (единственном в истории). В общем, почти 20 лет он шел от одной вершины к другой, более высокой. Да, были сбои, но общая тенденция не менялась. Однако осенью 1957-го произошла катастрофа. Жестокая, обидная и навсегда. Молодой для высшего командного состава, всего 60 лет, он оказался безвозвратно выброшен из армии. Его даже не включили в Группу генеральных инспекторов Министерства обороны СССР, куда включались маршалы и некоторые генералы. С точки зрения рядового советского обывателя он оставался «небожитетелем», но по меркам высшей номенклатуры страны это был неслыханный позор. О глубине личного потрясения говорит факт, что после снятия Жуков под действием снотворного проспал 15 суток[2].

Формально Жукова сняли на октябрьском 1957-го года пленуме ЦК КПСС. Но реально, решающая стадия операции по его снятию проходила во время визита в Югославию.

4 октября утром Жуков вылетел в Севастополь. Уже вечером крейсер «Куйбышев» с маршалом на борту вышел из Севастополя.

Дальше Белград, Тирана, встречи, речи, посещения военных, промышленных, культурных объектов. 27 октября маршал отбыл на Родину. НО: Уже 12 октября крейсер «Куйбышев» и корабли сопровождения ушли в Севастополь вместе со средствами обычной и специальной связи, оставив, соответственно, Жукова практически в изоляции. Связь, судя по всему, осуществлялась через посольства, о чем можно косвенно судить по телеграммам из Югославии и Албании[3].

А в это время были проведены партактивы в войсках. Был подготовлен доклад Суслова. Кулуарные согласования, скорее всего, были проведены еще раньше. И вернувшись в Москву, Жуков был поставлен перед фактом, которому уже ничего не мог противопоставить.

Отметим размах мероприятий. Провести партактивы в войсках – значит задействовать весь партийный аппарат армии. Это тысячи человек. Каждого нужно без лишнего шума проинструктировать. Подготовить доклад на Пленуме – это собрать огромное количество фактов, переработать, согласовать, отредактировать после согласований. И всё это буквально «под носом» у всесильного Министра обороны?

Возникает здравый вопрос, а почему Жуков позволил изолировать себя в Югославии в этот критический момент? Почему не настоял на своем пребывании в Москве, не предпринял ответных действий. Почему вообще позволил организовать против себя заговор? Как «просмотрел» подготовку?

Нерешительность? Отсутствие властных полномочий? Едва ли. Вся биография Жукова говорит о том, что чего-чего, а решительности у него хватало. Властных полномочий у него было более чем достаточно, и пользоваться он ими умел. Как в служебных, так и в неслужебных целях. Буквально в июне 1957-го он вместе с И.А. Серовым организовал доставку в Москву сторонников Н.С. Хрущева военными самолетами, что в круг задач ВВС однозначно не входило.

Тогда получается, не знал. А вот этот момент вызывает серьезное недоумение. Во-первых, любой серьезный аппаратчик, что называется, «загривком чует», когда начинается работа вокруг него. Кроме того, любой грамотный руководитель на уровне рефлекса обзаводится всевозможными информаторами[4] как во вверенных ему подразделениях, так и в параллельных структурах. И эти люди, например, в партийных органах, должны были шепнуть: «Георгий Константинович, что-то тут непонятное происходит, какие инструктажи, документы, фамилию вашу поминают. Вам бы внимательнее быть.» Внимательный аппаратчик следит за коллегами и отмечает любую подозрительную активность, например, выезды партийных руководителей на рыбалку и охоту с высокопоставленными военными: О чем они там разговаривают? Не обо мне ли?[5]

Отметим важный, но показательный момент. Как раз в то время, когда Жуков на крейсере «Куйбышев» выходил из Севастополя и любовался черноморскими пейзажами, 4 октября 1957-го в 22-28 (Мск), на 5-м научно-исследовательском полигоне Министерства обороны СССР (!) «Тюра-Там» (в последствии получившем название «Байконур») были проведены очередные испытания межконтинентальной баллистической ракеты «Р-7», примечательные тем, что в рамках этих испытаний на орбиту был выведен Первый искусственный спутник Земли. Однако Министр обороны СССР оказался никоим образом не причастен к этому событию мирового масштаба. Даже если не менять программу визита, то отдать приказ на запуск можно и с борта крейсера. Средства связи того времени позволяли и не такое.

Получается, что Министр обороны Жуков не знал и не понимал, что происходит во вверенном ему ведомстве. Только этим можно объяснить его спокойный выезд в длительный визит в Югославию и Албанию.

Тогда возникает другой вопрос: Как человек лишенный «аппаратного нюха» смог добраться до вершин власти? Ответ может быть только один: Его вели. Вели от победы к победе, от звания к званию. Страховали и поддерживали. Уезжая в Югославию, Жуков был уверен, что его подстрахуют и в этот раз. Но, вместо того, чтобы подстраховать – сдали. Отсюда и депрессия, отсюда и 15 суток на снотворном. Не чье-то ли предательство переживал?

Попробуем подвести некоторый итог. Легкость, с какой всесильный только что Жуков оказался в Югославской ловушке, прозевал заговор против себя, дает основания предполагать, что Жуков самостоятельной властной фигурой не был. Но кто тогда был реальной властной фигурой?

Другой вопрос, который пока остается открытым – почему Югославия? Почему именно эта страна очень хорошо вписалась в план заговора против Жукова?

Но это – тема отдельного разговора.

[1] Например, разжалованный в генерал-лейтенанты и в последствии расстрелянный маршал Кулик, или подчиненный Жукова генерал Крюков.

[2] «Я поступил так. Вернувшись, принял снотворное. Проспал несколько часов. Поднялся. Поел. Принял снотворное. Опять заснул. Снова проснулся, снова принял снотворное, снова заснул… Так продолжалось пятнадцать суток, которые я проспал с короткими перерывами.» — К. Симонов «Истории тяжелая вода»

[3] https://litresp.ru/chitat/ru/%D0%96/zhukov-georgij/georgij-zhukov-stenogramma-oktyabrjskogo-1957-g-plenuma-ck-kpss-i-drugie-dokumenti/6

[4] Понятно, что в таких случаях официальные документы не выдаются. Но есть, например,  масса свидетельств, что Г.К. Цинев был доверенным лицом Брежнева в КГБ. Например: «Цинёв ведь вел себя столь независимо потому, что имел прямые выходы на Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева». ( Александр Бондаренко. Иван Устинов: «Они на верном курсе»)

[5] Отметим, что тот же Берия не был изолирован и взят «тепленьким». Фактически он проиграл в борьбе более сильным соперникам. Хрущев знал, что вокруг него плетется заговор, о чем чуть ли не впрямую говорил своему окружению. Почему ничего не предпринял? – Одна из версий гласит, что в 70 лет он мог просто пожелать уйти на покой. Поэтому и не сопротивлялся.