22 ИЮНЯ 1941-ГО – ГЛАВНАЯ ЗАГАДКА ЖУКОВА

Почему Гитлер не подготовился воевать зимой?

Говорить о жизненном пути Г.К.Жукова и не говорить о 22 июня 1941-го года – это примерно как говорить о Наполеоне и не говорить о Ватерлоо. В жизни и того и другого – это главный разгром. Понятно, что первый при Ватерлоо был главнокомандующим, а второй – начальником Генерального Штаба. Понятно, что для первого – это было крушение карьеры, после которого он не поднялся, а для второго – остановкой на пути к вершинам военной и государственной власти. Но и в том и в другом случае это были катастрофы государственного масштаба, к которым и тот и другой имели самое прямое отношение. Вот почему, разговаривая о Жукове, невозможно обойти события лета 1941-го года.

Однако и советская историография, и многие современные историки старательно обходят этот важнейший в жизни СССР и конкретно карьере Г.К. Жукова период. Советская историография в принципе о том периоде не любила говорить, ограничиваясь общими фразами о неготовности СССР с противником, подчинившим себе всю Европу. До сих пор многое, относящееся к тому времени засекречено. Хрущевско-перестроечная историография валила всё на Сталина. И это вполне логично вписывается и в политику «десталинизации», и в созданный в советские времена образ «Маршала Победы». С одной стороны всё плохое списывалось на Сталина, с другой – катастрофа лета 1941-го плохо сочеталась с Битвой за Москву, Штурмом Берлина, подписанием Акта о Безоговорочной Капитуляции и приемом Парада Победы.

Мы отлично понимаем, что 22 июня 1941-го года – это тема огромная как по масштабу, так и по величине ответственности за каждое сказанное и написанное слово, и требует особого подробного исследования, выходящего далеко за рамки нашей книги. Поэтому не рискуем углубляться в вопрос и ограничимся только тем, что поднимем некоторые вопросы, касающиеся темы нашего исследования.

Четко и однозначно можно заявить следующее: Г.К. Жуков с января по июль 1941-го возглавлял Генеральный штаб Красной Армии. На нем, а также на наркоме обороне С.К. Тимошенко[1] лежит прямая ответственность за всё, что происходило в вооруженных силах нашей страны перед Войной и в её начальный период.

Почему командование Вермахта не озаботилось зимним обмундированием, зимним топливом, зимней смазкой? Почему Вермахт оказался совершенно неготовым к боевым действиям в условиях русской зимы?

Не знали, что зимой в России холодно? – Едва ли. География в немецких школах преподавалась нормально. Исторически Россия и Германия очень тесно общались друг с другом. Русских в Германии и немцев в России хватало во все времена. В межвоенный период в СССР действовало немало совместных предприятий, которые работали круглый год. Первое, что приходит на ум – это авиастроительное предприятие Юнкерса в Филях и совместная авиакомпания «Дерулюфт[2]». И хотя сам Гуго Юнкерс к тому времени, когда начинал разрабатываться план «Барбаросса», уже умер, а общество прекратило работу в 1937-м, остались специалисты, которые хорошо знали, что такое Россия и как эксплуатировать технику в условиях нашего климата. Да что там, гражданские специалисты? С 1925-го по 1933-й в Липецке действовал немецкий авиационный учебный центр, где было подготовлено 120 летчиков-истребителей, работал немецкий технический и административный персонал. В Казани действовал учебный танковый центр «Кама», где было подготовлено 30 офицеров вермахта, в числе которых будущие генералы вермахта Вильгельм фон Тома и Вольфганг Томале (начальник штаба Гудериана). Так что объяснить Гитлеру и разработчикам «Барбароссы» что такое российский климат – было кому.

Есть версия, что Гитлер надеялся на «блицкриг», планировал молниеносно победить до наступления холодов и распутицы. Эта версия получила широкое хождение, в том числе, благодаря творчеству Резуна-Суворова, который утверждал, что Гитлер, якобы, нанес превентивный удар. Допустим на минуту, что это так. Но даже если бы удалось разгромить СССР в 3 месяца, то победитель должен был обеспечить военное присутствие в побежденной стране: оккупационные войска и администрация, охрана коммуникаций и концентрационных лагерей, подавление мятежей и пр. Для всего этого нужны и зимнее вооружение, и зимняя амуниция. Получается, что Гитлер не планировал оставаться в России? Другого ответа не видится. Но тогда зачем вообще идти в Россию?

Понятно, если бы это были какие-нибудь половцы или печенеги, от набегов которых настрадалась Русь: Налетел – пограбил – убежал. Ищи ветра в поле — Степь кого угодно укроет. Но Европа ХХ века – не степь. Вермахт – не печенежская орда. Не сразу, но через год – два СССР оправится от удара и тогда Германия узнает, что такое раненный медведь. И ни какая Лига Наций не посмеет усомниться в его праве оставить на месте Германии ровное поле. Вариант набега по принципу «прибежал по теплу – ухватил — убежал зимовать в теплые края» не проходит.

Тогда зачем приходить, чтобы уходя оставить за спиной раненного медведя? Тут не только «овчинка выделки не стоит», со своей шкурой расстанешься.

Гитлер мог спокойно увести свои войска на зимние квартиры только в одном случае – если в Москве, за спиной уходящего Вермахта оставалось марионеточное правительство.

Этот сценарий уже был отработан во Франции.

Здесь нужно вспомнить, что такое Франция конца 1940-х. Это не только европейская метрополия, это еще и колоссальные владения в Африке; колонии в Южной Америке, Индокитае; остров Мадагаскар, нынешняя Сирия. Но все эти ресурсы и уцелевшие вполне боеспособные части были совершенно безвредны для Германии, ибо де-юре подчинялись правительству Виши, которое послушно следовало в русле политики стран «Оси». И любое антигерманское действие на территории Вишистской Франции или колоний автоматически попадало в разряд преступных и преследовалось по закону. Напомню, что воевавшие в составе советских ВВС летчики полка «Нормандия – Неман» в случае пленения рассматривались немцами не как военнопленные, но как участники незаконных вооруженных формирований (партизаны) и последствия для них были страшными.

Только в случае реализации французского сценария в СССР, Гитлер мог спокойно, не опасаясь удара в спину, увести свои войска в Германию в теплые казармы, боксы и ангары.

А какова гарантия, что французский вариант пройдет в СССР? Если исходить из уровня антифашистской агитации в СССР, участия СССР в испанских событиях на стороне республиканцев и пр., то нулевая. Но если исходить из существования в СССР прогерманского военного заговора, то стопроцентная. В этом случае в выигрыше оказываются многие: Гитлер получает новое «жизненное пространство» и контрибуции плюс безопасный тыл на Востоке. С этих позиций можно иначе говорить с Британией. Недовольные в советской военной верхушке, используя военное поражение как железо-бетонный аргумент, смещают Сталина и сами приходят к власти. Желать поражения собственному правительству в традициях большевиков[3]. Обвинить Сталина в отходе от марксистско-ленинских принципов можно легко, что, в принципе и сделал Хрущев в 1956-м. В проигрыше оказывается только Россия-СССР.

Для тех, кто еще сомневается в существовании такого заговора, рекомендую перечитать показания Тухачевского от 1 июня 1937-го года. Не нужно реагировать на слова тех, кто говорит, что они были написаны под диктовку НКВД. Так подробно, со знанием военного дела, военной политики ни один НКВД-шник не мог написать. И события лета-осени 1941-го года развивались, в общем, в соответствии с планом, который прописал Тухачевский. С той разницей, что в 1937-м Польша еще существовала и Тухачевский писал о польско-германских войсках.

Есть прямой вопрос к Жукову и Тимошенко: Почему не была выполнена Директива от 18 июня 1941-го года о приведении войск в боевую готовность[4], в том числе о рассредоточении авиации по полевым аэродромам?

Подтверждением, того что заговор действовал и проник глубоко в Красную армию, является факт налета советской авиации на финские войска 22 июня 1941-го года. Повод вызывает серьезнейшие сомнения – нарушение Финляндией демилитаризованного статуса Аландских островов. Неужели 22 июня 1941-го года руководству СССР было до Аландских островов? Да, с финских аэродромов действовала немецкая авиация. Но сбивать вторгшиеся в наше воздушное пространство самолеты – это одно. А наносить бомбовые удары по войскам страны, с которой нет состояния войны – совсем другое[5]. Ответ не замедлил себя ждать. 25 июня Финляндия объявила себя в состоянии войны, а 29-го начала боевые действия. Результатом стали оккупация финскими войсками Карелии и формировании северного полукольца Блокады Ленинграда. Кто и почему прямо нарушил приказ командования «не поддаваться на провокации» не известно. Дурак так не сделает. Дурак просто выполнит приказ. Сделать это мог только желавший поражения СССР в войне.

Еще раз повторюсь. 22-е июня 1941-го года – тема глубокого и серьезного исследования. Но почему-то получается, что Жуков и Тимошенко в первом полугодии 1941-го реализовывали план Тухачевского.

[1] Возглавлял НКО с мая 1940-го по июль 1941-го.

[2] Русско-германское общество воздушных сообщений (Deutsch-Russische Luftverkehrs A.G.)

[3] Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 26. С. 286 — 291.

[4] В мемуарах Жукова эта директива не упоминается, но о ней говорят многие историки, в том числе А.И. Фурсов: https://www.youtube.com/watch?time_continue=1&v=nAubQvj52Do

[5] К слову. Одним из условий военного сотрудничества с Германией против СССР Финляндия ставила агрессию со стороны СССР. И такой повод был дан. (Kirby, D. G. Finland in the Twentieth Century: A History and an Interpretation. University of Minnesota Press. 2009. p. 135, ISBN 0-8166-5802-1)